Заключенные не выдерживали тяжелых условий быта и труда и бежали из лагерей. Об этом можно судить по следующей статистике:
Лагерная статистика показывает, что побеги заключенных, увеличивавшиеся в 1938 году, в следующем году уменьшились, а количество задержанных возросло, даже перевалило количество бежавших. Это объясняется тем, что очень усилился репрессивный аппарат, охрана и осведомление.
С 1 января по 1 июня 1939 года агентурно- осведомительский аппарат по борьбе с побегами заключенных увеличился почти в 3 раза , количество резидентов возросло с 36 до 149 , а осведомителей увеличено с 804 до 2216.
Охранное руководство докладывало: "Продолжаем работу по созданию массовых резентур, всемерно используя в этой части работников ВОХРа".
Но были и такие заключенные, которые сотрудничали с охраной, давали обязательства. Вот одно из них: ОБЯЗАТЕЛЬСТВО "Я, заключенный Геншур Борис Афанасьевич, осужденный по ст.58-10Ук к 10 годам ИТЛ, отбывающий наказание на БАМлаге НКВД СССР, изъявляю с сегодняшнего дня желание сотрудничать с 3 - им отделением БАМлага НКВД СССР - секретным сотрудником... Все предлагаемые в 3-й отдел материалы обязуюсь подписывать "Громов".
Гершун по решению тройки был приговорен к расстрелу, но приговор в отношении его не был приведен в исполнение. И он верно служил своему хозяину. В качестве "подсадной утки для камерной разработки заключенных его пометили в камеру № 26 первого корпуса ЦИЗО, потом перевели в камеру № 23 , где он "разрабатывал" Бунольцева Л.В., давнего сподвижника Френкеля, бывшего начальника транспортного отдела управления БАМлага. Гершуна много раз переводили из камеры в камеру. Имевший большой опыт, хитрый, он легко входил в доверие к заключенным и затем давал о них сведения гэбистам. Так он выполнял поручения зам. нач. следственного отдела Писарева в отношении к бывшему начальнику Амурской железной дороги Александрову, известному уже Ю.В. Дывыдову, Френкелю и др. А когда привлекли к ответственности Писарева, то Гершун стал свидетелем обвинения против бывшего своего шефа.
То ли в условиях ситуации в стране, когда репрессии стали чрезвычайно массовыми, то ли под влиянием Л. Кагановича на Берию, на совместном совещании НКПС и ГУЛАГа по случаю успешного завершения работы на вторых путях Транссиба, конечно, тут не обошлось без Френкеля, репрессивная политика на БАМе резко изменилась.
Когда специальная комиссия проверила и передопросила пострадавших , то ни одно из сфабрикованных дел, ни "большое дело", ни дело "повстанческой организации" не подтвердилось. Зато выявилась злоупотребления следователей, их издевательства над заключенными. И вот 22 августа 1939 года из Москвы поступает приказ НКВД СССР № 0272 о предании суду работников 3 - го отдела управления железнодорожного строительства ГУЛАГаНКВД. В ходе следствия подтвердились их злодейства. Приговор № 12 в соответствии со ст. 193 17 УК РСФСР определил следующие меры наказания : 8, 9, 10, 7, 5, 4 года лишения свободы.
|
|
|